Сердце на замке - Страница 23

– Кажется, Рэю ничего в ситуации подозрительным не видится. Как и полицейским из Миннигары.

– Я проработал в криминальном отделе почти десять лет. И у меня есть опыт в оценке подобных ситуаций. Я не говорю, что Рэй и остальные – плохие копы. У них просто нет того опыта, что у меня.

– Что вы будете делать теперь? Вам придется ехать в Брисбен, чтобы опрашивать мужа?

– Я поговорю с коллегами и составлю анкету для официальных показаний. Надо собрать о нем информацию: выяснить, было ли у него уголовное прошлое, сколько времени он женат, на какую сумму застрахована его жена и прочее.

Джемма удивленно посмотрела на Марка:

– Ух, неужели вы настолько циничны?

– Мотив, Джемма, – ответил он, сворачивая к Хантингтон-Лодж. – Его мы и должны искать. Я не всегда прав. Иногда ситуация кажется подозрительной, но в итоге все оказывается по-честному.

– Значит ли это, что вы поменяли свое мнение о том, что я как-то повлияла на Глэдис?

Марк быстро взглянул на Джемму:

– Вы не похожи на человека, который будет использовать других в своих целях.

– Вы основываетесь на интуиции или фактах?

Марк остановился у ворот и пристально взглянул на нее:

– Я еще не изучил всех особенностей, но, думаю, осталось совсем немного.

От этих слов у Джеммы по спине пробежали мурашки.

– Вы со мной заигрываете, сержант Ди Анджело?

Улыбка тронула уголки его губ.

– Возможно.

– А как же пари?

– Я его не проиграю.

– Звучит весьма самоуверенно.

– Так и есть.

Джемма сжала губы, неуверенная в том, хочет ли признавать, насколько он привлекателен.

Марк обошел машину, чтобы открыть дверцу для Джеммы. Она вышла и почувствовала, как ее ноги вдруг стали ватными. Марк закрыл дверцу и оставил руку на крыше автомобиля, перекрывая Джемме пути к отступлению. Он коснулся ее другой рукой, и она задрожала в предвкушении. Внутри все перевернулось.

– Что вы делаете? – срывающимся голосом спросила она.

– Какие ставки были в нашем пари? – спросил Марк, глядя на ее губы.

– Мы не договаривались о конкретной сумме. – Джемма облизнула губы.

– То есть если я сейчас вас поцелую, то пострадает только моя гордость, а не кошелек. – Марк не отрывал глаз от ее губ.

Сердце Джеммы сделало скачок, дыхание сбилось.

– Некоторые оценивают свою гордость выше денег.

– Моя гордость тоже кое-что для меня значит, но я не позволю ей помешать мне сделать то, чего хочу.

Марк придвинулся ближе, его бедра коснулись ее, разжигая внутри ее огонь. Он наклонился к Джемме, но вместо губ коснулся ее щеки. Искорки желания пронзили ее нутро.

– И это поцелуй? – с придыханием спросила она.

– Поверь мне, хорошая моя, ты поймешь, когда я тебя поцелую.

Восторг разлился по телу Джеммы. Внутри все дрожало от нарастающего желания, губы жаждали поцелуя. Это была пытка – ощущать его губы так близко. Может, он делал это специально, для того чтобы она первая нарушила свое слово? Марк прижался к ней, лаская ее шею, касаясь ее кожи губами и кончиком языка. Джемма чувствовала его напрягшуюся плоть, так и кричащую о его желании, и таяла от его прикосновений.

– Вы… вы нарушаете правила, – выдохнула она.

– Так оштрафуйте меня, – хрипло отозвался Марк и слегка куснул ее за мочку уха.

Ногой он раздвинул ее бедра и прижался к Джемме, так что у нее перехватило дыхание. Еще никогда она не осознавала настолько своей женственности, своего желания. Эта сила не подчинялась ей. Ее жажда началась с маленького огонька, но теперь превратилась в пожар. Она не смогла бы потушить его – пламя охватывало ее с немыслимой скоростью, сжигая остатки здравого смысла.

Джемма так и не поняла, кто проиграл пари. Их губы встретились в всплеске жара, который излучало ее тело. Это был взрыв, сметающий все на своем пути. Поцелуй стал настойчивее, и сердце Джеммы забилось с бешеной скоростью. Руки Марка опустились на ее бедра и прижали к себе. Поцелуй длился и длился, а Джемма чувствовала, как ее тело слабеет, становясь мягким и податливым.

Марк провел языком по ее губам и, проникнув внутрь, вызвал у Джеммы слабый стон. Их языки переплелись в страстном танце нарастающего желания. Поцелуй был таким сладким, таким мужским, ничего похожего с ней раньше не случалось. Она знала, что никогда не сможет им насытиться. Джемма обвила руками шею Марка, и он оказался настолько близко, что одежда уже едва была барьером между их телами. Их бедра были прижаты друг к другу, Джемма ощущала, как кровь пульсирует в его венах, и от жара его тела ее уносило в пучину желания. Марк будто освободил что-то внутри ее, и теперь она не могла сдержаться. Остановиться, оттолкнуть его и действовать с прежним здравым смыслом, которым она так гордилась, сейчас было бы немыслимо, невыносимо.

Джемма запустила пальцы в его волосы, и Марк издал грудной звук, похожий на стон и рык одновременно. Его язык дразнил ее, вовлекая в новое сексуальное танго, от которого по всему ее телу бежали мурашки, словно пузырьки искрящегося шампанского.

Ее грудь ныла от возбуждения, чувствительные соски напряглись, упершись в твердую грудь Марка. Внизу живота все горело. Тело Джеммы, объятое язычками пламени, дрожало в ожидании его прикосновений.

Одной рукой Марк прикоснулся к ее груди. Не осторожно, но и не грубо. Его пальцы изучали, исследовали, и перед ними невозможно было устоять. Он водил пальцем по ее соску, от которого по всему ее телу расходились волны ощущений. Как она могла так долго выживать без телесных удовольствий? Ей до боли хотелось, чтобы он коснулся ее без одежды, ощутить на коже его теплые пальцы, ощутить, как его горячие губы затягивают ее в поцелуй.